Архипелаг

...Толк будет, если воображение заставит хотя бы переступить через лень и заботы, собрать какое ни то плавсредство из пары байдарок, верёвкой перехваченных по бортам, и соответствующий средству «прикид» в виде вёсел, паруса из старой занавески, шлажка-флюгарки и выплыть однажды в море по-настоящему – на страх и риск. Да, наверное, это безумие. Но лучше не знать об этом. Надо выплыть и ощутить всем существом эту ласково-грозную зыбь под собой и то, что тебя, кажется, впустили и приняли. Не сразу, конечно. Встречные запрещающие ветра, ожидание и тоска побережная – пока строгаешь да вяжешь – пусть делают своё дело. И плестись тебе ещё потом вдоль каменистых пляжей и мелей из серой грязи в боязни оторваться от пуповины земли. Добавят робости рассказы рыбаков из поморских посёлков. Но пусть однажды покажется на севере волнистая грядка Архипелага – тогда не оглядывайся. Правь на неё. Далека: скрываясь за медленной плавной волной то появляется, то исчезает голубой силуэт. Только не надо мотора с бензином, не нужно лететь по волнам, пусть всё будет медленно и тревожно. Прислушайся: ворчанию моря мерно и веско отвечают уже скрип снасти, хлопок паруса, удары сердца. Вверх-вниз, с боку на бок, пусть теряется курс, едва ослабишь рулевое весло, и поперечная волна пенным гребнем с шипеньем перекатится вдруг через борт, обдав тебя брызгами, надо притомиться и ощутить муть в глазах и под ложечкой, уж затекла рука и просит встряхнуть кистью, и марево полусна-полуяви окружило твой утлый кораблик. Блики солнца слепят; пьяно раскачиваясь, всё вокруг расплывается в блаженном и сонном оскале. Тебе поют колыбельную… Внезапная мель, едва скрытая водой каменная глыба перед носом задремавшей команды – эй, мать-мать-мать! давай вправо, левым веслом навались! Чиркнули бортом, тудытт твою… фу, пронесло… То слева, то справа перегоняют дожди над морем, тёмно-сизые, парусами выгнутые струи от тучи до горизонта, небо заволокло мокрыми клочьями. Долгие, долгие часы. Ветер меняется: парус напрягся над правым бортом, кренится мачта, но держит надёжно: близко уж. И вот – острова, как ржаные краюхи, целые горы над морем, какие-то непонятные круженья воды перед ними то остановят, словно рукой придержат, то понесут: брызги, волны фонтанами прямо вверх – сул?й! в сулой попали, ребята! – лёгкий ужас от непонятного и прежде неведомого. Давай опять в вёсла и к берегу. Нет, как прилипли… ну: р-раз… р-раз… ещё… ещё… отпустило… И вот бухта песчаная, быстро мелеющая на отливе, близкое дно, рыжие водоросли на обнажающихся камнях. Вновь прорывается солнце. Пусть хлопают волны о дальний мыс – переход позади, лес по развалам камней забирается на полгоры и вплетает свой голос в сонату моря. Прыгай в воду, веди усталого коня за удило в тихое стойло. Падай на берег… Так будет не раз и не два, промёрзнешь на переходе, корабль твой зацепит штормом – и маленький встречный остров с рощицей в три десятка берёз под скалой даст тебе и спутникам дров для костра и место к ночлегу… И ещё: вернуться тебе, моряк, на большой берег. ("ПроСТРАННОе эссе", 5, 1)

Дедостров, верфь.			Курс - Русский кузов.
Ужная бухта Русского кузова			К Немецкому кузову
На Немецком кузове				Ночь в Кемских шхерах

От Кеми до Сонострова

Остров Русский кузов. Крест на вершине	Вид на архепелаг Кузова с о. Нохкалуда	Кемские шхеры с о. Нохкалуда	Морской конёк - 2
На переходе	Ветер, небо, паруса	Медвежьи головы	Вид на Соностров

Гридинское кладбище

Я искал хоть какое-нибудь поморское кладбище, чтобы увидеть знаменитые "голубцы" - крытые кресты поморских староверов. В Гридино, побережном посёлке сильно пьющих рыбаков и их несчастных жён, кладбище располагается в километре к северу, тоже у самого берега. К моему удивлению, я не обнаружил там ни единого "голубца". Оказалось, гридинцы хоронят своих покойников под загадочными, "языческого" вида памятниками, даже отдалённо не напоминающими кресты, но как и голубец, увенчанными двускатными кровлями. Если "голубец" очертаниями восходит к часовне, то этот, видимо, символизирует приют-домовину иного рода. Оставшиеся без присмотра, упавшие памятники гридинцы поднимают и приставляют стоймя к стволам деревьев. В самом Гридино православный храм тоже не в чести, стоит полуразваленный, маковка под крестом осыпалась. С моря посёлок прикрыт группой мелких островов, до ж.д. километров сорок.

Менгиры на о. Большой Рабьяк

Встреча была вполне неожиданной. Поначалу, при выгрузке, издалека, мы приняли их за деревянные. Потом поднялись и поняли, что ночевать придётся на древнем святилище.

Призраки	Вид от воды ночью
о. Б. Рабьяк на восток	Ещё что-то...		о. Малый Рабьяк	На руле

Остров Пундинка

Путешествие на Корсаре по Баренцеву и Белому м.

Печенга - Архангельск, июнь - август 2008

См. капитанский отчёт об этом плавании

На главную / Вверх